Кто населял Южный Урал в далёком прошлом? Что мы знаем о кочевниках раннего железного века? Правда ли, что на Урале жили предки современных венгров? Существовали ли в реальности амазонки? Зачем сакскому воину зеркало в бою? О прошлом Южного Урала до наступления новой эры мы беседуем с директором Научно-образовательного центра евразийских исследований Южно-Уральского государственного университета, доктором исторических наук Александром Таировым.
Каменный век, бронзовый век…
Памятников древнекаменного века или палеолита на Южном Урале немного. Места жизнедеятельности людей этого времени обнаружить сложно, потому что они, как правило, перекрыты многометровыми отложениями. Вскрытие отложений иногда происходит случайно – допустим, река подмыла берег, как это было у села Богдановка на реке Урал, или при проведении строительных работ найдены кости животных и каменные орудия – так была обнаружена стоянка в черте города Троицка. Некоторые пещеры использовались в качестве мест обитания или в них находились святилища (Игнатьевская пещера).
Каменный век у нас представлен главным образом более поздними эпохами – средним каменным веком или мезолитом (послеледниковое время) и новым каменным веком или неолитом. Последние по времени раскопки проводились в горно-лесной части Южного Урала, в районе озера Большое Миассовое и Иртяш, под руководством Вадима Сергеевича Мосина. В настоящее время изучением каменного века в Челябинской области активно занимается его ученица Екатерина Яковлева. Наши коллеги из ЧелГУ уже второй год изучают стоянку каменного века на территории Михеевского горно-обогатительного комбината, на границе Варненского и Карталинского района.
Бронзовый век на Южном Урале – период с XXII–XXI по IX–VIII век до новой эры. Эту эпоху изучает доктор исторических наук Андрей Владимирович Епимахов. Последние его работы – раскопки на укрепленном поселении Каменный Амбар и примыкающих к нему могильниках. Кроме того, он исследовал могильник, связанный с укреплённым поселением Синташта-2 в Брединском районе. К бронзовому веку у нас относятся синташтинская, алакульская, федоровская и другие археологические культуры. В число памятников бронзового века входит и знаменитый Аркаим. В конце эпохи бронзы Южный Урал пустеет – памятники заключительного этапа эпохи бронзы единичны. На Южном Урале отмечается разрыв между культурами эпохи бронзы и раннего железа. Но во Внутренней Азии (Монголия, Северный Китай) этого разрыва нет и можно проследить переход от бронзового века к железному.
Новые люди железного века
Когда начинается ранний железный век? Сейчас его дату опускают до конца IX – начала VIII века до новой эры, хотя вопрос этот дискуссионный. Но вторая половина VIII столетия до новой эры – это уже бесспорно ранний железный век. Из ярких находок: в 2015 году в Башкирии, в Миякинском районе, мы исследовали детское погребение в кургане у села Шатмантамак. В нём обнаружен интересный глиняный сосуд, датируемый радиоуглеродным методом концом IX века до новой эры. На нём черной краской изображено какое-то животное. Форма сосуда характерна для VI–V веков до новой эры, однако на сосудах этого времени чаще встречается резной орнамент, здесь же рисунок выполнен краской, что характернее для востока степной Евразии, например, для Алтая. Мы отнесли это погребение к переходному времени от эпохи бронзы к раннему железному веку, а наши уфимские коллеги, проанализировав погребальный обряд, пришли к выводу, что это самое начало раннего железного века.
В начале железного века на Южный Урал приходит совершенно новый народ. Это видно в том числе по погребальному обряду: если в эпоху бронзы хоронили человека на боку, то теперь – лежащим на спине. У пришельцев иная материальная культура, да и антропологически они другие, не похожие на население эпохи бронзы.
Мы не так много можем сказать о культуре и религии людей этой эпохи. По погребальному обряду можно установить, где по их верованиям находился потусторонний мир, с каким сопровождением уходили они туда. А уходили они с теми же вещами, которыми пользовались при жизни: воин с вооружением, жрица с предметами культа. Достаточно ярко у них проявлялся культ предков, особенно воинственных предков. Некоторые представления о народах того времени дают данные, приводимые «отцом истории» Геродотом, посетившим в V веке до новой эры Северное Причерноморье и оставившим описание проживавших там скифов. А скифы были близки южноуральским кочевникам по происхождению и языку, поэтому, в какой-то мере, можно представления скифов переносить на обитателей наших степей. Геродот описывает поклонение скифов мечу, называет имена скифских божеств.
Другой источник – нартский эпос осетин. Дело в том, что осетины, как считают исследователи, – прямые потомки сарматов, обитавших в том числе на территории Южного Урала, но потом ушедших в Волго-Донские степи. Часть сарматов, аланы, как известно из римских источников, осели на Северном Кавказе. И по сей день Северную Осетию называют также Аланией. Язык осетин относится к северо-восточной подгруппе иранской группы языков. Считается, что кочевники раннего железного века западной части евразийских степей говорили на языках этой подгруппы. Нартский эпос помогает реконструировать религиозные представления кочевников раннего железного века, их социальную структуру, отдельные элементы культуры.
Кочевники, металлурги, охотники
У южноуральских кочевников были тесные связи с населением лесостепной зоны Южного Урала. На Урале состыковываются разные географические зоны: степная и лесостепная, граница между которыми проходит примерно по широте реки Уй. Лесостепь делится на южную и северную, границей между ними выступает река Миасс. Степную и южную лесостепную зону в эпоху раннего железа населяли типичные кочевники, не имевшие постоянных жилищ и передвигавшиеся в течение года со своими стадами от Южного Урала до Приаралья и обратно. В северной лесостепи жило полукочевое население, оставившее селища и укрепленные городища. В горно-лесной части Южного Урала ситуация была несколько иная. В предгорьях, от Миасса до Нязепетровска, по берегам озер (Иткуль, Иртяш, Нанога, Касли и т. д.), по берегам рек жили носители иткульской археологической культуры – металлурги, частью полукочевники. Были у них как укреплённые, так и неукреплённые поселения. Собственно горную часть населяли представители гамаюнской культуры – охотники, собиратели, оседлое население, имевшее как стационарные поселения, так и охотничьи стоянки (городище Уфа-2, Серный Ключ).
Что можно сказать о контактах между ними? В орнаменте иткульской керамики встречаются черты гамаюнской, артефакты обеих культур обнаруживаются в одних слоях. Вероятно, имели место не только хозяйственные связи, но и брачные.
Интересная особенность гамаюнской культуры: практически весь её хозяйственный инвентарь сделан из камня. Получается, что население как бы «затормозилось» на уровне каменного века. Металл у них присутствовал разве что в украшениях. Орудия труда и охоты – ножи, наконечники стрел, орудия для обработки дерева и шкур – каменные, хотя они и соседствовали с «иткульцами». А «иткульцы» были основными поставщиками меди и изделий из неё для населения степи и лесостепи Южного Урала. Они экспортировали медные орудия труда, металлическую посуду, наконечники стрел, формы для их отливки, а также металл в слитках.
Что импортировали «иткульцы» – загадка, ибо у иткульцев не обнаружено погребений. Видимо их погребальные обряды не оставляли следов, в отличие от кочевников лесостепи, хоронивших умерших в могильных ямах и насыпавших курганах. Единственный могильник, который мы можем связать с иткульской культурой – Куртугуз, где было обнаружено множество фрагментов костей человека, едва прикрытых грунтом. Возможно, «иткульцы» оставляли покойников на поверхности земли или подвешивали их на деревьях. Это роднит их с угроязычным населением (современные ханты). Раскопки иткульских городищ дают большое количество следов металлургии, но в них нет никаких следов заимствований у кочевников – ни в искусстве, в зверином стиле, ни в погребальном обряде. И это даёт основания считать, что иткульское население находилось в даннической зависимости от степных кочевников. Данники не воспринимают культурных традиций своих завоевателей. Потому «иткульцы» и строили городища, иначе, как знать, возможно, дань была бы куда больше.
Где искать корни венгров?
Восточнее «иткульцев», на территории современной Курганской области, жили носители гороховской археологической культуры. Верхушку их общества составляли ираноязычные кочевники, по тем или иным причинам оказавшиеся в лесостепи. Поэтому «гороховцы» восприняли традиции погребальной обрядности степных кочевников – могильные ямы, курганы, в том числе огромные (например, Бабий Бугор). В материальной культуре, в искусстве звериного стиля также заметно влияние кочевников. Можно предполагать, что «гороховцы» выступали уже не данниками, а союзниками степных кочевников. Есть предположение, что «гороховцы», а затем сменившие их «саргатцы» говорили на смеси угорских и иранских языков, позднее с добавлением тюркских. Возможно они стояли у истоков того процесса, который в итоге привёл к образованию протовенгров, позднее мигрировавших в Европу.
«Гороховцев» вытеснили «саргатцы» – носители саргатской археологической культуры, пришедшие с берегов Оби и Иртыша. Пути «гороховцев» разделяются: одни движутся с кочевниками степи на юг – в Южное Приуралье и Среднюю Азию, другие оседают в лесостепном Приуралье, в так называемой Красноуфимско-Месягутовской лесостепи, где постепенно растворились в массе местного населения.
С начала IV века до новой эры кочевое население Южного Урала постепенно мигрировало на юг и на запад, что было связано с резкими климатическими изменениями на рубеже IV-V веков до новой эры. Сарматы на западе покорили Скифию в Северном Причерноморье, а затем двинулись в Европу. На юге они оказались в районе Хорезма и Парфии, где создали мощные державы. А Южный Урал ко II веку до новой эры снова опустел.
Сейчас студенты ЮУрГУ ведут раскопки на могильнике Уелги в Кунашакском районе – это раннесредневековый могильник, который напрямую связан с происхождением венгров. Челябинская область – самая восточная часть территории, где шло их формирование. Обнаружены два детских захоронения, инвентарь которых имеет близкие «аналоги» на территории современной Венгрии.
В прошлом году в Красноармейском районе исследован могильник Актюба, где также обнаружились вещи, непосредственно связанные с венграми. Представители Венгрии посещали раскопки на Уелгах, этот памятник хорошо известен среди европейских археологов.
Загадка амазонок
Миф об амазонках распространен широко: от античной Греции до стран Древнего Востока. Геродот утверждал, что от брака амазонок со скифами произошли савроматы. Женщины-воительницы у савроматов, которые родственны скифам и сарматам, участвуют в боевых действиях наравне с мужчинами. Изучение сарматских и скифских женских погребений подтверждает это. Например, работы Натальи Александровны Берсеневой, сотрудницы Научно-образовательного центра евразийских исследований ЮУрГУ, подводят к выводу об участии женщины в военных предприятиях.
В могильнике Кичигино в одном из курганов обнаружено три женских погребения: одно жреческое и два воинских – с типично женским набором инвентаря (гривны, украшения), рядом с которыми лежали колчаны со стрелами. Причём число стрел достигало полутора сотен, вряд ли такое количество необходимо охотницам.
Геродот писал, что у савроматов женщина не могла выйти замуж, прежде чем не убьет двух врагов – звучит вполне правдоподобно. В том случае, если мужчины-воины участвовали в боевых действиях за пределами своей территории, защищать стан оставалось женщинам и старикам. Так что женщинам приходилось, как минимум, овладевать стрельбой из лука. Может быть, и впрямь кто-то из них выбивался в предводители племён.
Кургана удостаивался не каждый
Могло ли оружие оказаться в погребении ребёнка? Только если он достиг определенного возраста и прошёл обряд инициации. До этого времени ребенок не считался вполне человеком. В некоторые периоды древней истории детских погребений практически нет. Например, в савроматское время, в VI-V веках до новой эры детские погребения ещё наблюдаются, а с конца V века до новой эры в Южном Зауралье их нет. И в то же время юношу 10–12 лет похоронили с полным мужским набором: колчан со стрелами, железный кинжал, уздечка.
В изучении кочевников раннего железа есть проблема недопредставленности погребений. Хоронили в могильных ямах явно не всех. Мужские погребения принадлежат воинам, женские – жрицам, а где же «рядовое» население? Вероятно, имели место и другие погребальные обряды. Например, как у монголов: тело умершего кладут на повозку и гонят её по степи, где тело упадёт, там ему и лежать. В пользу существования подобного обряда погребения у ранних кочевников могут свидетельствовать многочисленные случайные находки мечей и кинжалов на территории Южного Урала, особенно Приуральской Башкирии.
Зачем воину зеркало?
Одна из последних работ Александра Дмитриевича Таирова связана с изучением раннесакских бронзовых зеркал. Эта загадка связана с погребениями VII–VI веков до новой эры, в том числе в упомянутом выше могильнике Кичигино.
Среди оружия – привычного инвентаря, сопровождавшего захоронения воина этого времени, встречаются необычные предметы – зеркала с длинной рукоятью. Принято считать, что зеркала у кочевников раннего железа в абсолютном большинстве связаны с женскими погребениями.
Впрочем, зеркала из мужских воинских погребений мало напоминают аксессуары модниц. Это диск из полированной бронзы с ручкой в виде ножа или заостренного штыря, которую, например, можно втыкать в землю. Предметы эти хранились в одних кожаных ножнах с бронзовым или железным кинжалом.
Александр Дмитриевич Таиров предполагает, что этот предмет мог служить воину средством подачи сигналов. Возможно, он был знаком отличия, как современные погоны, или предметом культа – но об этом можно только догадываться.